«Что вы смотрите на меня, грехи всего человечества?! Вините меня в том, что я чувствую?! Вините меня в том, что я не желаю жить так, как живут сейчас эти чудовища с пластиковыми улыбками и стеклянными взглядами, в которых бушует пустота?! Уничтожение системы… только это может вернуть всем нам жизнь… только это…»
Мысленно четко произносил в своей голове Рик. Он сидел за одной из коробок среди сплошной синтетики, что сейчас для парня принимало значение смерти. Все мертво… и люди вокруг тоже. Это начинало пугать, сердце бешено колотилось и врезалось со страшной силой в ребра так, что казалось, что сейчас оно их сломает и разорвет кожу, а после и изрядно поврежденный костюм уже бывшего БВРовца, не работающий, но который все равно страшно хотелось снять, порвать на мелкие кусочки, а после стереть с себя к чертям верхний слой кожи, что прикасался к нему. Все это отдавало горьким вкусом обмана протяженностью в 33 года лично для него. Но он терпел, скрипя зубами. Чувствовал погоню? Как же… именно ее, чтоб этим пластиковым минам хорошо жилось.
В одной руке ледяной осколок, который алел на ладони. Левая закрывает глубокий порез на многострадальной плече правой. Тяжелое дыхание, взгляд на индикатор на руке – алее некуда. Его хотят уничтожить и они это сделают. Не все ж такие эмоциональные, как он. Все – части системы. Все – пустышки. Все… ничтожества.
Безумный оскал, взгляд испуганного кролика быстро перешел в разряд сорвавшегося с цепи хищника. Эмоции менялись быстрее, чем предполагалось, но это только радовало. Хотелось совершать подвиги, хотелось уничтожить систему, хотелось открыть людям глаза. Много чего хотелось, да только вряд ли выйдет. Его убьют совсем скоро, но это не значит, что он не попытается убежать, что он не будет сопротивляться. Наоборот, чувство приближения Костлявой только накаляло обстановку и толкало на нелогичные со стороны системы поступки. Как же сейчас хотелось кричать, что свобода – это самое главное, чего лишены жители «Великого государства Витвен». Хотелось орать на весь сектор Б, на весь этот чертов завод, что он ни за что не вернется обратно. И для этого он не пожалеет никого – он будет уничтожать, если того потребует спасение его самого и горстки тех, кто встанет на его сторону.
Сейчас же это был просто винегрет из вновь обретенных эмоций, букет диких и необузданных для неокрепшего организма мозга чувств, которые мешали здраво мыслить. Но это ли важно? Он знал то, чего не должен был знать. Или положение обязало окунуться с головой в эту тайну, а после сорваться и предать эту идиотскую систему, продукт человеческой жизнедеятельности Забытого Времени, этот неудачный эксперимент? Он и знать об этом не хотел. Вождь – жалкая тварь, экскременты на башках толпы, стада, которым так уютно и приятно управлять, сидя на золотом унитазе, а-ля троне, который создан для «самого великого», аки «спасителя» и дальше по списку.
Да вот только этим все и ограничивается, что восседание на золотом бублике над головами несчастных. Толпы поклонников, готовые заглатывать все, что он говорит и здесь точка. Ему не нужно напрягаться, ему нужно только наблюдать, смотреть, как все красиво, можно сказать, что даже божественно разворачивается у его вонючих ног. И все равно, что здесь все атеисты. Бога-то нет, но вот жалкая пародия на него появилась и слишком высоко залезла. Прекрасное положение для того, кто целыми днями только и занимается тем, что врет. Интересно, он сам-то помнит, с чего все началось? Интересно, как его Э.Ф. поживает? Все так же на нуле или алеет только так, но все это прикрывается рукавами пиджака или что он там носит? Или же он заврался настолько, что уже и сам в это поверил?
Как же это смешно и глупо. И сам Рик в это все верил, пока не увидел ту самую истину, ядро «Великого государства», пока не познакомился с госпожой Правдой лично, пока не поцеловал ее бледные и болезненные руки, пока не взял ее за костлявые плечи, пока не пересчитал своими ребрами ее. Она больна, она несчастна и одинока. Она находится в тени, девушка в черном, сидит над могилами жертв системы, плачет над сгнившими телами погибших на Третьей Мировой… свет давно забыл ее, а она сидит и ждет своего часа, сверкая в темноте коридора, где находится дверь, за которой кроется вся настоящая история мира всего со всеми архивами и учебниками истории, дикими, веселыми, сумасшедшими серебряными глазами. Ждет своего часа, но тот не приходит. Лицо осунулось, похудела несчастная, но глаза все такие же. Ждет, словно знает, что это время скоро придет, что скоро придет ее спаситель и вытащит из темницы, покажет красавицу миру и поцелует в ее бледные губы так страстно и крепко, что те заалеют, став цветом самой великолепной темно-красной розы, что существует на этой планете.
Великий обман, яд, что окутал каждого, точно тонкая паутина, которую плели Вожди Витвена долгие годы. Один за другим вносили свои лепты в историю, искажая ту и переделывая, превращая людей в стадо, в кукол и ничего больше. Делая всех их пустыми и ничтожными. А тех, кто начинал что-то понимать, точно ведьм на костре во времена инквизиции сжигали на костре в Нижнем Витвене, мысленно правда, но это сути не меняет. Там, среди изгоев уже не живут. Там существуют бок о бок с собственной правдой и собственной истиной. И это уже ничего не меняло. Верхний город все равно существовал и никто так ничего и не знал, становясь куклами в грязных лапах кукловода.
И жертвам это даже нравится. Они даже мило улыбаются, но не так, чтобы подскочил Э.Ф. от излишнего притока счастья, что их используют. Конечно, они ничего не понимают. Они и не хотят ничего понимать, пока им в рот эту истину лопатой не запихнешь… пока зубочистки, наверное, в глаза им не вставишь, чтобы они увидели реальность, которая намного гаже и отвратительней, чем существование совершенно потерянных существ в Нижнем Витвене, этих дикарей.
Но никто ничего не видит. Видит только Рик…
Которого вскоре убьют.
Уже и шаги слышны. Тяжелые, четкие, нечеловеческие.
Совсем скоро. Все или ничего…
Выпад в сторону, резкий выдох, разворот лицом к противнику, алеющий осколок прямо перед лицом преследователя. Взгляд застывает и в груди что-то перехватывает. Непонимание происходящего. Поднятие коэффициента еще на несколько смешных, уже ничего не значащих пунктов. И так понятно, что итог всему этому – смерть.

Отредактировано Ворон (2013-05-04 18:43:09)

«Вот она гильза от пули навылет…»
Строчки из совершенно недавно услышанной песни в архивах БВР прозвучали в голове – и когда он успел запомнить перевод? Пуля летит мимо, Рик видит застывший ужас в глазах человека, которого он никак не ожидал здесь увидеть. Внутри все куда-то пропало. Стало настолько пусто, что в момент вкус желчи появился во рту, тонко намекая на возможную эвакуацию всего желудка из организма. В глотке что-то предательски сжало, а пальцы еще сильней сжали осколок. Рука опускается…
«Карта, которую нечем покрыть…»
Белые волосы падают на влажный от пота лоб, алые глаза пронзают человека напротив, в ушах безумствует шум от выстрела. Рик смотрит прямо вперед, но не может поверить, что все развернулось именно так. Он на мгновение теряется, но стоит только брату схватить его за грудки и крикнуть ему что-то непонятное, как он приходит в себя. Взгляд холодеет, губы сжимаются в тонкую нить. Рука снова напрягается. Кровь капает на пол. Ее цвет абсолютно совпадает с цветом в поле индикатора… в темноте… алый. Тот безумный алый цвет…
«Мы остаемся одни в этом мире…»
Он видит, как его бывший напарник не верит происходящему. Видит, как тот открывает рот, говорит что-то, а его взгляд рассекает по острым чертям лица друга. Рик смотрит молча, прислушиваясь к остаточному шуму в ушах, переходящему в звон. Это больно, это мешает думать, в висках бьет убойным молотком, но на лице нет ни одной эмоции, как и раньше, словно Э.Ф. равен нулю. Такой сладкий обман, наверное, для Зика… такой сладкий и глупый обман… ровно, как и обман утопичного мира Витвена…
И кажется, что он уже попрощался с другом… и что он признал себя одиноким, кому прямая дорога со смертью в обнимку. Следующий выстрел будет прямой, не сломленный страхом и недоумением. Следующий выстрел будет прямо в лоб. Либо Рик сейчас рассказывает все как есть и Зик верит ему так, как не верил бы даже родному брату, если бы такой в действительности существовал. Как верил бы, как никому другому… Сыграть в идиотскую рулетку? Дуло пистолета уже у лба.
Тяжелое дыхание…
«Бог устал нас любить…»
Он делает шаг назад, медленно поднимая руку с осколком, сохраняя хоть какое-то расстояние между ними, желая защититься. Первый страх за свою жизнь сменяется крайним пофигизмом, а после и совершенно необъяснимой радостью, что перед ним стоит именно Зик.
- Успокойся…- говорит он так же спокойно, как и раньше, по крайней мере, он в это верит.- Зик… все не так,- глупые отговорки, а внутреннее негодование мешает говорить нормально, Рик пытается сконцентрироваться, но это оказывается крайне тяжело.- Нас обманывают. Всех нас. Я преступник только потому, что знаю правду. Я ее видел, Зик… я видел ее. Я не хочу так жить. Мы живем в гробу Вселенной, а не в Колыбели Человечества…- он говорит тихо, взгляд алых глаз касается прямо глаз напарника.- Это нужно исправить. Мы должны донести это до всех. Нас травят, Зик… нас хотят убить медленно, делая нас куклами, слышишь?- он пытается подобрать слова, но это оказывается слишком сложно, сердце бешено бьется, а правая рука потихоньку немеет, Рик уже начинал не чувствовать пальцев.- Это заговор против нас. Слышал, как нас называют? Насекомыми, жалкими и глупыми созданиями, мусором, шлаком и отбросами! Я хочу уничтожить систему…- он смотрит прямо в глаза своему брату, в его зрачках плещется безумство, а холодное выражение лица сменяется сумасшествием, диким оскалом, Рик хмурится, он понимает, что его не поймут.- Зик, отсюда сейчас надо бежать! Понимаешь?! Или все мы умрем! Мы должны уничтожить систему! Нас травят как крыс, после того, как используют! Жизнь без эмоций так же пуста, как и все жители Верхнего Витвена!- он переходит на крик, отступая назад, как будто чувствуя, что сейчас на него нападут.- Друг, давай спасем хотя бы наши наглые рожи, слышишь…- он усмехается, немного погрустнев, алые глаза прикрываются белыми ресницами, губы кривятся в больной усмешке, Рик бледнеет на глазах, он устал бегать, он устал бороться и сейчас не знает, как все это объяснить бывшему напарнику, как доказать ему то, что он не сошел с ума.- Вождь просто использует нас… использует…- он повторяется в какой-то странной задумчивости, его взгляд снова оживляется.- Использует, понимаешь, Зик?!- он снова кричит, делая несколько шагов назад, выставляя вперед руку с осколком, который уже слишком трудно держать, собственно, как и всю конечность.
Боль… вот, что отрезвляло его на данный момент. Эмоций было слишком много – как следствие от отказа от ПРЭФа и прочей лабуды. Он возвращал себе то, что у него отняли. Его душу… прогнившую правда, и с истекшим сроком годности, которая малость перебродила до нынешнего психанутого состояния, но это уже мелочи и ненужные подробности. Он жив. Жив в отличие от остальных, а это очень и очень хорошо. Дышать – это еще не значит жить. Эмоции. Вот, что делает человека реальным.
Рик страшно хотел, чтобы Зик это понял… чтобы он согласился с ним и помог ему. Ведь он его брат, хоть и условно. Ведь они хорошие друзья были. Были…
- Зик…- взгляд потяжелел, левая ладонь закрывает рану на плече.- Поверь мне, Зик…- он смотрит так пронзительно, словно желает открыть его душу, такую вот прохудившуюся, испорченную, но безумно эмоциональную, что покажет, где тут правда, а где вселенских масштабов ложь.
Рик этого страшно желал… он этого очень хотел.
Но где-то внутри знал, что ничего не выйдет, будучи готовым пасть смертью храбрых…

Оп, что это летит на крыльях общеизвестного фанатизма системе, преданности, словно верный пес и что-то покруче, точного идиотизма и отказа от реалий, принимая сторону лжи и обмана, но зато привычную, а? До хруста хрящей ответ и так ясен – неверие. Именно то самое, имеющее именно подобное описание жидкого говна на головах манекенов, теперь уже довольно-таки смутно напоминающих людей. Но это еще никогда не было так больно, никогда так не щемило в груди и никогда не приводило к реальному лишению воздуха. У Рика точно. Такая пустота в глазах… так пусто… подчинение этой гребанной системе оказалось проще, чем то, что говорил брат! В принципе, вполне ожидаемо. Но почему же это сейчас так больно?! Почему?! По его мнению, мнению Зика, мнению единственного, кому Рик доверял, все его слова – идиотизм. Почему он не может посмотреть на все с другой стороны?! Что система – придаток здравого смысла, мутировавший во что-то крайне гадкое и тошнотворное. Нет, система права.
ДА КТО, МАТЬ ТВОЮ, ЕМУ ЭТО ВБИЛ?!
Все внутри кричит, осколок в ладони сжимается уже настолько, что в итоге пальцы окончательно перестают чувствовать и отпускают алеющий горячий лед, который с дребезгом рассыпается на мелкие кусочки, что еще какое-то время продолжают исполнять свой дикий танец на полу в полумраке, находя где-то свет, чтобы продолжать блестеть кровью. Это смотрится как в замедленной съемке – нереально, неправдоподобно, не системно.
Альбинос разочарован. Он видит, что брат может в легкую предать брата ради того, в чем по сути никогда не был уверен. Что есть система? Это слова, план действий, план жизни, сбор законов на бумаге или в воздухе, подкрепленные доверительным положительным кивком головы Вождя, чья жизнь просто идеальна. На словах или на бумаге – не важно. Но где, черт, эта реальная уверенность в том, что все это правда?! Система, блять, чтобы она сгнила в аду, клялась вот этому придурку напротив, что никогда не предаст?! Система, эта дрянь лжи, прикрывала ему спину в бою?! СИСТЕМА БЫЛА С НИМ РЯДОМ, КОГДА ТОТ БЫЛ ГОТОВ СДОХНУТЬ?!
Рик слышит просьбу о демонстрации ПК. Да пожалуйста. Прошу, бери, хватай, делай что хочешь. Ты уже предал правду, ты предал истину, ты предал единственного человека, который был с тобой рядом с самых малых лет. Смотри на этот ненормальный алый цвет, который диктует система, убивай того, кто, по мнению Госпожи Системы, является преступником первого класса. Смотри в лицо этого преступника, смотри и думай хоть о чем-нибудь, не будь таким кирпичом именно сейчас. Хоть изобрази какую-нибудь чертовую эмоцию, хотя бы сыграй в это, покажи, что тебе, блять, не все равно. Радуйся за свой Э.Ф. хотя бы… система рада, что ты, идиот, выбрал ее сторону и снова решил тонуть во лжи. Говори, да, говори, что твой брат проиграл, что он оказался в нокауте. Говори…
А он будет смотреть на тебя так живо, насколько может. Не так, как ты. Нет… смотреть так, словно мир весь рухнул. Разочарованно, осуждающе, уныло, депрессивно и крайне болезненно. Кровь бежит по пальцам, капая на пол. Но эта не та боль. Казалось, что от этой боли хрустели ребра и каждый позвонок. Эта боль предательства единственного, кому доверял. Системе Рик никогда в полной мере не верил. Как-то вот не выходило, несмотря на плавный взлет по карьерной лестнице… и громкий, прям-таки с треском вылет с последующим очень болезненным падением. И недоверие к системе и полное в той разочарование и привело к такому исходу. Вполне все логично.
Зик говорит, что ему надо бежать, что теперь обратной дороги нет. А Рик смотрит тому прямо в глаза так обреченно, что кажется, что он прямо сейчас что-нибудь с собой сделает. Горький привкус разочарования. Тошнотворный просто. Вся жизнь просто в ничто превратилась. Даже на какой-то момент могло показаться, что и цель Рик потерял вместе со «здравым смыслом». Все видимость… все…
Губы кривятся в злой усмешке. В глазах вспыхивает огонь. В огромном помещении раздается тихий смешок. Появляется оскал… тихое шипение… словно из легких медленно экстренно выходит воздух через маленькую дырочку. Связки даже начинают болеть. Вены на шее даже немного вздуваются. Казалось, именно так и сходят с ума. Возможно. Все возможно…
- Убивай сейчас,- загробным голосом прошипел Рик.- Доверие чему-то невидимому у тебя крепче, чем к тому, кто прикрывал твою спину,- он делает шаг вперед.- Дохни со всеми, да только вряд ли ты теперь будешь так приближен к твоим пластиковым небесам, брат. Ты теряешь статус, свой мир и человека, который…- он делает шаг,- мог,- шаг,- вытащить тебя,- шаг практически вплотную,- из этого говна,- шипение змеи прямо на ухо.
Он сжимает его руку, держащую МОСП, и направляет дуло прямо в живот, чтобы ударная сила разнесла его на мелкие кусочки. Смотрит снова в глаза и улыбается, словно дикий зверь, что загнан в угол, но до последней своей минуты уверенный в том, что он свободен и выше всего, что происходит здесь. Гордый зверь. Сумасшедший зверь.
- Стреляй на благо системы, брат,- говорит Рик.- Пока она еще любит тебя.

Рик видел, как окончательно теряет связь с человеком, которым раньше так дорожил. Видит, как рвется тонкая нить их отношений. Чувствовал, как Зик склоняет голову под знаменами системы. И кажется, он лишался дара речи и мысли. Так Рику казалось. Он не знал, что на это все даже сказать. И кто тут адекват вообще? Кто отброс, а кто реально соображающий человек? Кто?
Не Зик точно. Точно не он...
Удар прямо в нос лбом вот этого кирпича, мать его. Больно. Темнота перед глазами. Дышать больно. Кровь... и еще кровь... удар спиной во что-то дико шуршащее и шаткое, вальс в бою. Раз-два-три... пальцы впиваются в бледную шею, снова боль. Вальсируем... раз-два-три... Алые глаза смотрят зло и в то же время сочувствующе. Воздуха нет, тихий свист... в голове. Раз-два-три...
Слова-слова-слова. Бесполезные звуки. Маты, обиды, сравнение с мусором. Слышно плохо, да и видно тоже. Темно. Душно и больно. А еще гадко, страшно, отвратительно, омерзительно, тошнотворно, стыдно за брата, обидно за то, что все именно так сложилось. А Рик ничего не делает. Стоит и смотрит, вписанный спиной к стеллажам. Кровь бежит из разбитого носа по губам и подбородку, капает на серую синтетическую ткань. Бежит дальше. Цвет его глаз и цвет его эмоционального состояния по мнению системы. Что ж, стоит признать, Рику идет красный. Так когда-то еще природа решила. Так сейчас и решает система. И пусть Госпожа Правда дальше отсиживается в архивах, плюя кислотой на Новое Время. Пока что Система будет наглее и посильнее, аки злая мачеха. Даже смешно. Но только Рик смотрит холодно. Только вот на его лице теперь уже нет эмоций. Так кажется, хотя внутри сплошное разочарование. И одиночество, которое уже вгрызалось в душу мужчины. Совершенно безжалостно, жестоко и резко оно отрывало кусок за куском. И это было только начало. Позже будет Нижний Витвен. Сейчас это казалось даже страшнее смерти. Жутко все это... жутко.
Когда Зик убрал руку с шеи бывшего напарника, Рик постарался сдержаться и не начать откашливаться на автомате или прикладывать ладонь к покрасневшей коже. Не хотел показать себя слабым. Хотел оставаться таким же, как и раньше. Таким же крепким. Он молчал, наблюдая за дрожащими руками брата. Смотрел на то, как одну из них, которая только что сжимала горло Рику, он прячет за спину. Чувствовал, что и Зик испытывает эмоции. Да, те самые, которые так ненавидит система. Как бы и его в Нижний не сослали... вот же умора-то будет.
- Все ясно...- ледяным тоном произнес мужчина.- И как тебе вкус разочарования, брат?- Рик наконец-то усмехнулся, после чего со всей силы вмазал своему "другу-напарнику-союзнику-брату" в челюсть, желая отомстить за разбитое, считай, лицо.- Аппетитно, да, блять?!- теперь уже матерился он, скалясь на Зика обезумевшим зверем.- Как бы тебя самого в Нижний к "отбросам системы" не скинули!- кричал Рик в то время, как делал второй удар той же левой, заодно въезжая посильнее ногой в колено, чтобы успеть избежать ответа, резко уклоняясь в сторону.
Снова вальс, снова вальсируем. Раз-два-три... раз-два-три...
- Все тлен - попал в Витвен! Великое государство! Ты! Системный идиот!- орал Рик, понимая, что уже, скорей, играет на публику, которой не было, нежели пытается спасти свою шкуру.
Так что в какой-то момент он просто подставился под удар. Специально. Потому что только в Нижнем он смог бы на какое-то время скрыться. Только там он смог бы что-то сделать. Он еще вернется в Верхний город, но это будет кровавый поход. А для этого нужно время. Для этого нужно, чтобы и Зика там не было. Где-то играло это братское чувство, словно он был старшим среди них двоих. Где-то внутри казалось, что он обязан защитить неопытного малыша  от ужасов этого мира. Да, сейчас он не понимает ничего. Но потом... может, спуск до низкоуровневых структур спасет его? Он должен быть как можно ближе к ссылке в Нижний город и как можно дальше от шавок правительства. Должен-должен...
На хуй это чувство. Этот идиот его не слышит. И пусть...
Время мести еще придет. Обязательно.

Отредактировано Ворон (2013-05-07 22:53:17)